Одинокий орк [= Странствия орка; Возвращение магри ] - Галина Львовна Романова

Она ждала врача у окна, гордым взором глядя на башни и шпили обители Правителей, которая господствовала над городом, и не обернулась, услышав шаги.

— Вы хотели меня видеть, дра… госпожа? — Ретьорф мысленно обругал себя за забывчивость и уставился в пол.

— Ты врач. — Это был не вопрос, а констатация факта.

— Да, госпожа.

— Как себя чувствует мой сын?

— Лэд Ретьорф…

— Правду говорят, что он тяжело болен?

— Гос… — он вскинул глаза, — простите, но…

— Не оправдывайся. — Изумрудно-зеленые переливчатые глаза сверкнули. — Я все знаю. Лучше скажи, скоро он умрет?

— Госпожа, я делаю все возможное, чтобы…

— О да! — Она напряглась. — Делай! Делай все возможное, чтобы как можно скорее избавить мир от его присутствия!

— Госпожа, — Ретьорф отступил на шаг, почти прижимаясь спиной к дверям, — что вы такое говорите!

— Говорю что хочу! Надеюсь, ты не станешь отрицать, что мой сын не жилец на этом свете?

Что-то в ее тоне показалось знатному альпу подозрительным. Лишь когда женщина нетерпеливо прищурила глаза, его словно в живот ударили. Мать не скорбела о тяжелой болезни сына!

— О да, — медленно произнес он, кивая своим мыслям, — ваш сын не жилец… Но долг велит…

— Я сама знаю, что велит тебе долг, магри! — перебила женщина. — Ты ведь из этой расы, не так ли?

Всякий другой запаниковал бы, почуяв в ее словах подвох, но только не Ретьорф. Конечно, он был потрясен словами матери, но не настолько, чтобы перестать себя контролировать. В мире, где он вырос, никто никогда не говорил никому всей правды. Он приучился лгать, изворачиваться, выкручиваться и получать информацию из малейших намеков даже раньше, чем ему вручили детский тренировочный меч. И сейчас знатный альп даже приободрился: играть роль, находясь в чужом теле, было довольно легко и приятно.

— Да, госпожа, я магри. Но я не понимаю… Всю жизнь я был врачом, целителем. Я спасал жизни, помогал людям…

— Людям, — усмехнулась лэда Хильнесс, — но не альпам!

— Простите… — Он в самом деле еще ничего не понимал, и это, как ни странно, усилило его позиции.

— Вот как? — Владычица Гнезда усмехнулась. — Ты — магри и не знаешь, чем славится твоя раса?

— Откуда? — Он позволил себе усмешку. — Мы, магри, ныне находимся в таком положении…

— О да, целитель, тут ты прав! Мне стоило огромного труда вообще отыскать о вас сведения. Люди на всех углах трубили о том, что стерли вашу расу с лица земли. Они боялись вас… Не догадываешься почему?

Ретьорф понял, что его загоняют в угол. Любое неосторожное слово могло возбудить подозрения лэды Хильнесс.

— Люди знали о вас кое-что! — По счастью, она не нуждалась в его словах. — Они знали, что вы — раса прирожденных убийц. Вы способны убивать, не прикасаясь к жертве и не предпринимая для этого никаких особых усилий. Вы можете вытягивать из других существ жизненную силу… Ты удивлен?

Слабо сказано! Ретьорф был поражен простотой и одновременно изощренностью интриги. Оказывается, врач-магри начал убивать его в тот самый миг, когда они впервые встретились! Начал убивать, не прикасаясь к жертве, просто одним своим присутствием! И подумать только — он попался на эту удочку. Он приблизил к себе убийцу в надежде, что потом через него удастся выйти на заказчика, — и ускорил свой конец… Если бы магри не приказал лэду держаться подальше, он был бы уже мертв.

— Да, госпожа, — заговорил он, тщательно подбирая слова и опасаясь даже смотреть на ту, которая дала ему жизнь и теперь собиралась ее отнять, — я поражен. Ведь я всю жизнь работал врачом… Я спасал… исцелял. — Он вспомнил мальчишку-заложника. — Как же получилось, что с вашим сыном…

— Все очень просто, — лэда Хильнесс улыбнулась так легко и открыто, что Ретьорфа невольно пробрала дрожь, — одно маленькое простенькое заклинание… Не верю, что ты его не знаешь, если ты работал врачом. Ты должен был постоянно держать эту формулу в голове, чтобы не навредить пациентам. Мое маленькое заклинание ликвидировало ее, но только в отношении одного больного, иначе даже мне сейчас было бы опасно находиться с тобой в одной комнате.

— Вы… меня заколдовали? Но когда? Как? Почему я ничего не заметил?

Женщина рассмеялась.

— О, у меня было много времени для того, чтобы подготовиться! Ты помнишь то падение на приеме у Правителей? Я еще тогда бросилась помочь своему сыну подняться на ноги и оттолкнула тебя?.. Тогда-то все и случилось! Я всего миг держала вас обоих за руки, и за этот миг активизировала заклятие так, чтобы оно не действовало только в отношении Ретьорфа.

— Ох! — только и мог сказать он.

Мысли роились в голове, теснясь и мешая сосредоточиться и принять решение. Магри опасны. Магри-убийцы. Магри не место среди разумных существ. Магри служат Тьме и убивают всех на своем пути. Магри… Да, он кое-что разузнал об этой расе и слышал о бойне пятисотлетней давности. Ретьорф тогда был еще слишком юн, чтобы всерьез что-то планировать, но его мать, оказывается, все запомнила.

Да, ничего не скажешь, изощренная интрига! Но зачем ей все это?

Вопрос вырвался прежде, чем он сообразил, что спросил.

— Зачем? — Владычица Гнезда рассмеялась. — А ты не догадываешься?.. Впрочем, тебе простительно, ты ведь не нашего племени… Ты — инородец, раб, и от тебя больше ничего не зависит… Ретьорф меня разочаровал. Он — выродок. Он — урод. И он убил Ганьетта… Ганьетта, своего старшего брата, который был во много раз лучше него! И убил — стыдно подумать! — из-за женщины! Глупец! Он надеялся, что лэда Ойральта станет его супругой! Не мог допустить, чтобы она принадлежала другому!.. Он ее, видишь ли, любил! Ты можешь себе такое представить?

Как раз он и мог. В те годы он еще сохранял юношескую наивность и думал, что браки заключаются по взаимному согласию сторон. Тогда он не подозревал, что женщины покупают мужчин его расы, что Ойральте был так же нужен Ганьетт, как она — ему. Правда открылась позже. То есть его заставили взглянуть в глаза реальности, от которой до этого он ухитрялся открещиваться и не замечать ее.

— И поэтому вы… — слова давались с трудом, — решили его убить? Своего сына?

— А что тебя удивляет? Реетьорф не соответствовал моим планам. Из-за него мы утратили такой выгодный союз, а могли быть на пять… нет, на десять шагов, ближе к победе!.. Может быть, Ретьорфа и удалось бы впоследствии пристроить — в какое-нибудь малочисленное Гнездо, но к тому времени он уже сам стал выказывать признаки неповиновения. Он мне все портил, от него больше вреда, чем пользы, и я решила его убрать. Теперь он мне не мешает, и я могу действовать.

— Вы хотите разорить Гнездо Каменного Цветка?

— Да! А этот глупец, представь себе, считает, что этого не стоит делать! Ему, видишь ли, нравится, как Каменный Цветок нами правит! Он поддерживает их Гнездо!